Никита
– Да чтоб тебя, – бью кулаком рядом с дверью, но вряд ли Роман слышит нас. В квартире разгорается продолжение мексиканского сериала.
– У нас есть ниточки! Надо за них дёрнуть, – не унывает Макс. – Погнали!
– Куда? В три клуба сразу? – ослабляю узел галстука. Не тот наряд я выбрал для знакомства с Мирой. Думал, выкуплю её у алчной мамаши и отвезу к себе. Даже подумывал дочкину комнату Мире отдать. Она самая светлая и по-девичьи уютная. – Где искать этого Шакала?
– Искать надо не Шакала.
– А кого?
– Авдеева. По дороге объясню.
Сбегаем по лестнице, снова нарвавшись на выстрелы. Перепрыгиваем через знакомого «покойника», вновь растянувшегося на полу, и, под его отборный мат, вылетаем из подъезда.
– Поехали на твоей тачке, – предлагает Макс. – Мотик потом заберу.
– Поехали. – Кидаю пиджак на заднее сиденье и сажусь за руль. – Эх, Серёга, Серёга!
– Короче, – Макс устраивается на соседнем сиденье и диктует первый адрес, – начнём с этого клуба.
– Зачем? Роман же ясно дал понять, туда только своих пускают. И с чего нам этот Авдеев поверить должен?
– С того, что я его знаю, – Макс цокает языком.
– М-да, знакомцы у тебя! – с подозрением кошусь на безопасника. Ему, как и мне под сорокет, в криминале никогда замешан не был.
– Не боись. Мы с ним краями всегда.
– Но с чего вдруг Авдеев тебя послушает?
– Честно?
– Честно.
– А я Авдееву свой в некотором роде, – ухмыляется Макс. – Лёха, Царствие небесное, с ним в девяностые не просто друганы были, а в бригаде одной состояли. Сейчас наберу Авдеева.
– Лёха – брат твой?
– Да. Меня все его друзья знали и до сих пор помнят. Поздравляем друг друга с праздниками иногда.
– И, стесняюсь спросить, с чем ты среди ночи хочешь Авдеева поздравить?
Макс смотрит на часы:
– И правда ночь-полночь. Слушай, Никит, давай так: если Авдеева в клубе нет, закажем там девочку. Опишешь Миру.
– А если приведут не её?
– Скажем, не понравилась и поедем в другой клуб. Делов-то! Ты пойми, сразу ва-банк идти нельзя.
– Вдруг Шакал с ней вообще не в клубе развлекается?
– Его всегда больше деньги интересовали, а не малолетки. Никто нам контакты Шакала не сольёт, но ведь могут и запрос ему кинуть.
– Мерзость! Работорговля какая-то. – Бью по рулю ладонями: – Девчонку малолетку увезли! Через ментов-то не быстрее будет?
– Ха! Наивный ты, Никита Петрович. В розыск должна подать мать – раз, в машину Мира села сама – два.
– А если сказать, не сама? Номер машины есть.
– Ну и чего ты добьёшься? Даже, предположим, менты согласятся взять это дело – один из ста. Пробьют Шакала по базам. Если он по УДО вышел, значит, ходит отмечаться. Причём в глазах закона и по документам никакой он не Шакал, а, допустим, Пупкин Еремей Макарович, добропорядочный гражданин, сварщик третьего разряда. Примчимся мы на адрес, а Шакал дома один почивает или с Мирой пьёт напитки вкусные.
– Если пьёт, так и возьмут его тёпленьким, – кипячусь я. – Она ж дурочка несмышлёная.
Макс одним махом рушит мои доводы.
– Дурочка, Никита, диагноз в её возрасте. Ей ведь восемнадцать, и она вольна делать что угодно и с кем угодно. К тому же, повторяю, к Шакалу она села в машину добровольно. А вот к тебе у органов могут возникнуть вопросы.
– Ты прав. С самого начало надо было по-людски разбираться. Дай-ка я Регине позвоню, – набираю номер Мириной мамы, она не сразу подходит к телефону. Спохватившись, смотрю на часы – уже за полночь. Хочу сбросить звонок, но в трубке раздаётся томный голос. Судя по музыке и голосам, Регина не одна. Начинаю без обиняков: – Ваша дочь вернулась?
– Я не дома, – растерянно отвечает Регина, но тут же берёт себя в руки: – И что за допрос среди ночи?
– То есть ваша дочь сбежала, и вы тут же отправились в загул?
– Никита Петрович, дорогой, – выдыхает Регина в трубку. – Я так разочарована её поступком… Мне тоже нужна поддержка. Подружки вот вытащили развеяться.
Хочется пожелать ей схватить французский насморк3, кукушка, а не мать! Говорю, едва сдерживая гнев:
– Не забудьте меня набрать, если она позвонит или появится.
– Да-да, я помню! – клянётся Регина и цыкает на кого-то. Слышится мужской шёпот, но слов не разобрать. Сбрасываю звонок и вылетаю на Тучков мост. – Макс, ну как так? Мы два абсолютно посторонних мужика носимся среди ночи, как курицы-наседки в поисках глупой цыпы, а её мамаша отправилась кутить с друзьями.
Макс зевает, прикрыв ладонью рот:
– Так, может, по домам?
– Нет! Я этого так не оставлю. – Передо мной встаёт образ Миры. Не похожа она на девочку лёгкого поведения. Скорее малышка росла папочкиным цветочком, как моя Марина. И мой долг перед Серёгой и самим собой не дать никому сорвать и растоптать этот цветок.
Первый клуб мы находим не сразу, вывесок на таких заведениях нет. В эпоху бутлегерства в Штатах подобное процветало сплошь и рядом. Но мы-то живём в эпоху… Впрочем, спрос на древнейшую профессию, похоже, не исчезнет никогда. Доступных женщин, как и алкоголь, запретить невозможно. Спрос рождает массу предложений.
Макс, переговорив с охранниками, подмигивает мне. Проходим через небольшой зал, освещаемый бликами стробоскопов. Под тягучую музыку на сцене извиваются девицы. Мужчин не много. Утопая в мягких креслах, они следят за танцовщицами. Нас сразу проводят на второй этаж. По правую и левую сторону – двери, как в гостинице.
– Какую вам девочку? – интересуется наш провожатый, жуя жвачку. Светлые волосы зализаны назад, на вид не больше двадцати. – Блондинку, брюнетку, полную, худенькую?
Макс вопросительно смотрит на меня, и я принимаюсь описывать Миру.
– Брюнетка, восемнадцати лет, глаза такие большие зелёные, худенькая. Очень артистичная… Волосы ниже плеч, волнистые.
Макс пихает меня локтем и шепчет:
– Тормози!
Парень смотрит на меня, как на извращенца и понимающе кивает:
– Есть такая. Совсем как вы описываете. Сейчас она придёт к вам, – парень называет сумму предоплаты. Глаза мои лезут на лоб.
– Сначала хочу увидеть товар лицом.
Парень понимающе кивает и предупреждает:
– Только не трогать девочку до оплаты.
– А после оплаты? – кривлюсь я, словно куснул гнилого яблока.
– Делайте что хотите. Только не убивайте, – мерзко улыбается блондин.
В ожидании чуда расхаживаю по комнате с огромной кроватью и кучей диковинных приспособлений на стенах. Макс листает ленту в телефоне.
– Это возмутительно! – рычу и передразниваю блондина: – Делайте что хотите! С ним бы самим так поступили разок…
– Да по его роже видно, что с ним так поступали регулярно. Просто выбился в менеджеры.
– В менеджеры? – разворачиваюсь к Максу. – Раньше таких людей называли сутенёры!
В комнату входит темноволосая девушка. Её стройное тело облегает чёрная сетка, ноги обуты в туфли на высокой платформе. Чувственные губы приоткрыты, а глаза с поволокой смотрят так, будто я мужчина её мечты. Но это, увы, не Мира.
– Будете брать? – блондин стряхивает невидимые пылинки с плеч девочки. – Карина лучшее, что есть у нас.
– Нет! – устало тру глаза. – Не то.
– Хотите сделаю вам пробный? – томным голосом спрашивает Карина.
– Что пробный? – меня прошибает холодный пот.
Ответ Карины отбивает у меня желание оставаться здесь дольше.
Оттолкнув «менеджера», вылетаю из кабинета в коридор. Слышу, как Макс оправдывается, и злюсь ещё больше. В конце коридора, перепутав двери, вваливаюсь в полутёмный кабинет. Картина ошеломляет: к стене привязана девушка, а мужчина в одних джинсах стоит с кнутом.
– Помогите, – стонет несчастная.
Бросаюсь на мужика с кулаками и валю его на пол. Гнев застилает разум, а тупой удар по затылку отключает сознание. Прихожу в себя на заднем сиденье своей машины, и со стоном сажусь. Макс за рулём гонит машину по набережной.
– Ну ты дал, босс! – Качает он головой. – Хорошо, я до Авдеева дозвонился. Удалось тебя отмазать. Но денег придётся сейчас отдать.
– Спасибо! Куда теперь? – Обычно в четыре утра я сплю, а сегодня точно кошмар снится.
– К Авдееву.
Второй клуб скорее похож на подпольное казино. Полуголые официантки снуют между игорных столов, крытых зелёным сукном. На высоких тумбах, в соседнем зале танцуют девицы в коже и цепях. В таких заведениях, как сегодня, я ещё не бывал. Зато Макс как рыба в воде.
Нас снова проводят на второй этаж.
– Ждите здесь, – охранник, перекинувшись парой фраз с двумя бугаями у одной из дверей, уходит.
Четверть часа топчемся возле кабинета, поглядывая на личную охрану загадочного Авдеева. Надрывные женские крики живописуют в воображении картины страстного разврата. Пот струится по моей спине, ощущаю себя третьим лишним в чужой постели. Макс с таким интересом изучает чёрно-белый постер на стене, будто там не ромбы, а многогранное творение Брюллова «Последний день Помпеи».
Наконец из кабинета выскальзывает девушка с размазанной красной помадой. Шнуровка топа на груди распущена, стринги открывают взору красные булки. Покачиваясь на каблуках и придерживаясь за стену, девушка проходит мимо нас. Её прерывистое дыхание и отсутствующий взгляд пугают меня, а юный возраст напрягает. На мгновение представляется Мира, выходящая в таком же виде от Авдеева. Как не хватает сейчас моей боксёрской груши! За целый день накопилась весьма колоритная компания для битья.
Макс пихает меня локтем, выводя из оцепенения:
– Никита!
Взгляд упирается в крепкого мужика с зачёсанными в хвост волосами. Застыл в дверном проёме, словно палач возле плахи. Квадратный подбородок, скрыт небольшой бородкой, нос явно помнит все уличные бои. На ум приходит мысль: «Морда просит кулака». На вид мужику полтос, не меньше. Взгляд карих глаз высокомерен и пытлив. Макс кивает на меня:
– Костян, познакомься. Друган мой, Никита. Вот решили поразвлечься сегодня. А где лучшие девочки? У тебя… Но Никитос с современными развлекухами не знаком, вот и вышла неувязочка в клубе на Крестовском.
– Бывает. Деньги покрывают всё. Привезли деньги?
– Да.
Приходится отстегнуть денег Авдееву. Хорошо с собой наличка. Думал, Регину сразу купить. Авдеев пересчитывает деньги, убирает в карман, жмёт мне руку, и я незаметно вытираю ладонь о брюки. Судя по тому, что Авдеев вышел следом за девушкой, свои он не помыл после… Не хочу даже думать, куда он их засовывал, раз его дама так орала.
Авдеев зевает:
– Макс, ты говорил ещё дело у тебя.
На лице Макса движение мысли:
– Да, дело… Был тут у Лёхи на кладбище, вспоминал, как вы меня мальчишкой брали…
– Макс, ты бухой, что ли? Лёха лучший друг был, но… – Авдеев смотрит на дорогие котлы на руке. – Но я не настолько пьян, чтобы ностальгировать.
Не выдержав, встреваю в разговор.
– Макс говорил, что ты можешь помочь найти девочку хорошую.
В глазах Авдеева появляется интерес:
– Мои услуги стоят дорого.
– Готов заплатить реальные бабки за хорошую игрушку.
Авдеев отступает в кабинет и подмигивает:
– Залетайте, потолкуем.
Следующие полчаса я рассматриваю кукольные личики девчушек на экране планшета, подсунутого Авдеевым. Макс понял мою игру и помалкивает.
– Всё не то, – поджимаю губы, отметая кандидаток одну за одной.
– Так вот вроде чёрненькая, худенькая, глазёнки зелёные как у дворовой кошки. Без пломбы правда, но всего одни руки.
– Хочу с пломбой, – меня воротит от подобного торга. – За деньгами дело не встанет.
– Ладно, подожди! – Авдеев хватается за телефон. Чуть не роняю планшет от радости. Похоже, дожал я мужика. Он слушает гудки, нетерпеливо барабаня пальцами по кожаному подлокотнику дивана. – Не берёт трубку товарищ. Но не переживай, подберём тебе красотку. Перезвоню на днях.